Елена, 55 - 26 июля 2009 22:01

Итак, мы стали жить вместе. Хотя еще очень долгое время, возвращаясь вечером домой, я никак не мог привыкнуть к тому, что видел в собственных окнах свет (меня это почему-то пугало, поскольку воображение сразу же рисовало либо неких наглых грабителей, посягнувших на мою коллекцию компакт-дисков, либо провинциальных родственничков, нагрянувших без предварительного уведомления). Но зато я уже научился не говорить в телефонную трубку «Вы не туда попали», если кто-то произносил ее имя (естественно, если оно не произносилось мужским голосом; впрочем, голос ее шефа я стал узнавать достаточно быстро. Интересно, почему вот мне, например, за все это время начальство домой ни разу не позвонило? неужели я такой бесполезный работник?). Ко всему прочему моя подушка пропиталась ее косметикой и каждое утро я просыпался с лоснящейся от какого-то въедливого крема рожей и весь в каких-то блестках, которые постоянно обнаруживал в самых неожиданных уголках своего тела.
Ночью возлюбленная постоянно прижималась ко мне своим горячим телом и я по нескольку раз за ночь просыпался взмокший от жары и с отекшими конечностями, которые она любила использовать как альтернативу подушке. Поначалу я был склонен расценивать это как признание моей мужской состоятельности, однако же впоследствии понял, что ей просто было тесно на нашем маленьком диванчике, и таким образом она изящно и бессознательно отвоевывала спальную территорию, отодвигая меня к самому краю. Она листала в туалете журнал «Бурда», а когда я нечаянно использовал вложенный в один из таких журналов бесполезный кусок грубой разлинованной бумаги, для заворачивания дежурных рабочих бутербродов, она закатила скандал. Оказалось, что это были какие-то выкройки, и именно они, оказывается, представляют особую ценность (странно, раньше я думал, что главное в этом журнале, это картинки с красивыми женщинами).
В гостях она не цитировала Канта. Она не разбиралась в политике, не могла рассказать ни одного анекдота и не пела под гитару. И все равно при этом она почему-то пользовалась куда большим вниманием со стороны окружающих нежели я, который все вышеперечисленное делать умел. Еще она завела у нас в доме кота, и каждый раз, когда эта тварь вцеплялась в меня своими жуткими когтями, она неизменно вставала на его сторону, и уверяла, что я сам виноват и первый начал (что начал? царапать его, что ли?). Она учила меня разбираться в тканях, отваживала от дома моих знакомых. Зачем-то подарила мне жутко вонючий одеколон, который вкупе с кольцом на безымянном пальце окончательно и бесповоротно отпугнул от меня всех моих прежде знакомых дам. Перед мамой она не робела – обе вели изнурительную партизанскую войну, и периодически то одна, то другая брали меня в плен в качестве «языка». После изощренных психологических пыток, я соглашался сотрудничать с каждой, сдавая все военные тайны и известные пароли. В результате меня на какое-то время периодически оставляли в живых.
В те часы, когда ей почему-то не спалось, она будила меня настойчивыми требовательными поцелуями. Умывалась она со вкусом и так долго, что у меня уже не оставалось времени, и приходилось умываться уже непосредственно на работе. В ванной появились зеркало и шкафчик, который сразу же оказался забит тюбиками и фланкончиками непонятного предназначения. Она покупала мне носки, своими руками сшила несколько трусов. Короче, она была неотразима.

Еще до ее прихода, в моем доме жили музыкальный центр и гантели. Теперь музыка стала звучать гораздо тише, при этом коренным образом изменился весь прежний извлекаемый из динамиков репертуар. Гантели, как и раньше бездействовали, однако же каждый раз, пылесося ковер, я любовно переставлял их с места на места, мечтая о тех будущих днях, когда я начну использовать их по прямому назначению. Как ни странно, эти самые гантели почему-то стали для нее объектом раздражения и постоянных насмешек в мой адрес. Она язвительно интересовалась, когда же я наконец начну «прокачивать бицепс», предлагала сдать гантели в утиль, а на вырученные деньги приобрести какую-то домашнюю утварь. При этом сама страшно обижалась, когда я напоминал уже о её желании начать делать упражнения по укреплению пресса как элемента, необходимого для будущего удачного деторождения.

Но зато теперь у меня под рукой всегда был дезодорант (и я даже научился им пользоваться). К тому же я мог полноправно участвовать в разговорах друзей на тему «А моя-то вчера»:
1. До обеда просидела у зеркала
2. Потратила кучу денег неизвестно на что
3. Вместо того, чтобы приготовить нормальный ужин, снова накупила пачек пельменей
4. Закатила скандал из-за того, что мы с ребятами после работы немного посидели в пивной
5. Не дала мне посмотреть футбол
6. При этом переключила телевизор на какую-то слезливую муру
7. Опять рылась в моей записной книжке, а после устроила допрос с пристрастием
8. .. зануда и стерва

• 
• 
•