Sergunya, 46 - 22 августа 2008 16:16

Это была крыша обычного двенадцатиэтажного дома, покрытая гудроном, который уже к полудню будет вязким и жутко вонючим. Лето, что поделаешь. Но утром здесь было комфортно.
Он сидел на самом краю и смотрел вокруг. Если вам доводилось забираться на крышу высокого дома вы поймете, вы испытали тогда это ощущение свободы, когда нет вокруг ни людей ни машин ни прилепившихся друг к другу зданий, пробираясь между которыми ощущаешь прямо-таки физическое давление. Ничего этого не было, только небо, куда так и хочется взлететь и пропасть внизу, куда так и тянет прыгнуть.
В это радостное летнее утро ему было откровенно хреново. Глядя на людей идущих по двору он размышлял, что будет с человеком, если он шагнет с края этой крыши. Долетит ли он до земли живым или умрет в полете от разрыва сердца. Тем не менее, результат все-таки будет один и тот же. Но не для него.
Эти невеселые мысли были рождены простым и, в общем-то, рядовым событием - его любимая голубка решила его оставить. И как-то сразу возникла пустота. Так бывает, когда привыкаешь жить вдвоем. Вчера в это время ты знаешь, чем заняться, а сегодня уже нет. Свобода, мать её! Ненужная свобода. И тоска. Цели нет, делай что хочешь, а ничего не хочется.
А ведь было всё не плохо. Он прикрыл глаза, и начал вспоминать. Вот они встретились в серой толпе, обменялись взглядами, и появилась между ними какая-то связь. Что это было? Как будто внутри сработал курок, и выстрелом в голову ударило: «Это она!» Потом они сидели на балконе дома, где он жил, смотрели на звёзды и нежно ворковали. А дальше… дальше было неземное сказочное блаженство, он не ощущал себя в этом мире и ни в каком другом, она была его миром, она была вселенной, она была всей его жизнью. Возможно, это был лучший день, а вернее ночь в его жизни. Потом они летали к его родителям, она им понравилась. Решили вить совместное гнездо. Но вдруг все изменилось. Нет, не вдруг. Чувство отдаленности появлялось постепенно. Сначала он не придавал этому особого значения, плохого не хочется замечать, но оно всё равно само заявит о себе. Потом отчуждение стало сильнее, и вот позавчера она не вернулась домой. Через подругу передала последнее «прости», сама или не отважилась или не захотела разговаривать.
Чёрт, почему всё так закончилось? Он открыл глаза. Тот же дом, тот же двор, только теперь во дворе резвились дети, наверно он очень долго предавался воспоминаниям. Ещё появилась бабулька, крошившая на землю горбушку белого хлеба. Он попытался вспомнить, когда последний раз ел. Ого! Два дня назад. Хлеб в руках старушки медленно таял, а горка крошек у ног росла.
Он не был человеком и безбоязненно скользнул с крыши вниз, расправляя крылья. Женщина, крошившая хлеб увидела подлетающего голубя и произнесла дежурную фразу: «Гули-гули». Потом подумала и добавила:«Счастливые вы птицы. Ни забот, ни хлопот...»

• 
• 
•