Весна пришла. Всё живое засуетилось в расчете поебаться. Даже у кротов начался период гона. Миллионы слепых грызунов расползлись под землей в поисках самок, полагаясь только на свой нюх. - Ебаный насморк! – гундосил один из них. – Как теперь определить, кого я сейчас нащупал, самца или самку?! Крот схватился крепкими лапами за округлые бока и начал фрикции. - Слышь, братан, не мое конечно дело, но ты ебёшь картошку, - прошелестел ползущий мимо дождевой червяк. - Тьфу, пропасть! – выругался зверь. – То-то я смотрю, какая-то неживая. Крот двинулся прочь и неожиданно уперся в кого-то пушистого. - Кто не спрятался, я не виноват! – вспомнил он детскую считалочку и жестко отымел этого кого-то. Кто-то отряхнулся и свалил. - Уже горячее, - прошелестел давешний червяк. – Это был суслик. - Сука он жадная! – возмутился грызун. – Хоть бы сигнал подал. За весь акт рта не раскрыл, только похрюкивал. Опять, наверное, полные щеки зерна набил! Крот пополз дальше. Впереди послышалось шумное дыхание. - Попалась! – вскричал крот, тыкая хуем в какую-то щель. - Дожили! – проворчала где-то рядом землеройка. – Кроты уже страусов в рот ебут. - А хуле он свое рыло под землю сует?! – возмутился похотливый самец. - А хуле ты под зоопарком ползаешь?! – парировала оппонентка. Но неудачи не сломили пламенного борца за дело размножения. Он упорно искал свою цель, взрыхляя почву возбужденным членом. - Ну, посмотрим, что у нас тут,- пробормотал крот, взбираясь на очередной объект вожделения. И тут ебануло так, что птицы в радиусе десяти километров выполнили месячный план по говнометанию. - Паходу, крот нашел ту неразорвавшуюся немецкую мину, - понял червяк. – Эхо войны, хуле...
